К 100-летию со дня рождения И.П. Матвеева (19.06.1914 – 05.07.1984)
 
Имя Ивана Петровича Матвеева по праву значится первым в  почетном ряду лучших ленинградских яхтсменов всех времен.  Десятки лет личность за-служенного мастера спорта, многократного чемпиона СССР была культовой в советском парусном спорте.  Об его прирожденном даровании моряка и яхтс-мена-гонщика,  об его  дерзких рейдах  под вражеским огнем в годы блокады  ходили легенды.  

С известностью и авторитетом Ивана Матвеева мало кто мог соперничать в послевоенном Ленинграде. Гордый взгляд стальных глаз овеянного боевой славой  знаменитого яхтсмена, в безупречно сидящей офицерской форме стал одним из зримых воплощений образа победителя в Великой войне. Его имя не сходило с заголовков газетных статей,  привычно звучало на радио, узнавалось в кадрах кинохроники.

Слава Ивана Матвеева вдохновила композитора В.П. Соловьева-Седого на создание оперетты «Олимпийские звезды». В чертах ее главного героя - военного моряка и рулевого яхты «Нева» Ивана,  без труда узнается  реальный прообраз.

В знак признания заслуг Ивана Матвеева в его честь, первого из ленинградских спортсменов, был учрежден именной приз Комитета по физической культуре и спорту.

После ухода Матвеева из большого спорта  в середине 60-х годов многое из фактов его яркой биографии  постепенно забывалось, а в новом веке,  со сменой идеологических приоритетов,   стало казаться уже не столь  значимым.

В год векового юбилея выдающегося яхтсмена, мужеством и талантом заслужившего право стать символом целой эпохи парусного спорта, будет справедливым отдать должное его памяти.

Родился Иван Матвеев в далеком 1914 году. Семья будущего чемпиона жила на Крестовском острове, совсем рядом со знаменитым Императорским Речным яхт-клубом. Его отец, Петр Гаврилович, до революции владел несколькими парусными шхунами, доставлявшими в Петербург небольшие партии грузов из портов Балтики.  После национализации своей скромной флотилии Петр Матвеев  остался на одной из шхун капитаном.  Неудивительно, что  сын бывалого капитана с юных лет погрузился в волнующий  воображение мир моря и навсегда стал его пленником. Свое первое большое плавание, из Петрограда в Либаву, он совершил на отцовской шхуне в шестилетнем возрасте.  В семь лет научился самостоятельно управлять легкой шлюпкой с парусом.

В 1924 году отец, лично знавший  многих опытных яхтсменов, привел сына в  бывший Речной яхт-клуб, ставший яхт-клубом Ленинградского областного совета профсоюзов.  Начались годы упорного освоения премудростей  хождения  под парусами. Не по годам смышленого юношу заметили, и он, вскоре, оказался юнгой в экипаже лучшей в те годы ленинградской яхты - тендера  «Рабочий» (бывший «Орион»),  капитаном которого был Владимир Григорьевич Щепкин, один из лучших яхтсменов нового времени. Царившая тогда в яхт-клубе атмосфера всеобщего энтузиазма и фанатичной преданности парусному спорту способствовала раскрытию природных способностей  Матвеева.  Успехи в обучении укрепили его уверенность в собственных силах, сформировали в его характере черты лидера. Наградой за усердие в учебе стало участие  юноши в 1928 году в заграничном плавании «Рабочего», посетившего порты Финляндии и Швеции.

Незаурядный талант гонщика Иван Матвеев впервые проявил в 16 лет. В 1930 году он уверенно выиграл первенство Ленинградской области среди юношей, а по осени уговорил старших товарищей допустить его к  участию в гонках лучших рулевых яхт-клуба ЛОСПС.

К всеобщему удивлению  дерзкий мальчишка  победил маститых капитанов во всех гонках. С тех пор началось его стремительное восхождение к высотам  спортивной славы.  В последующие три навигации Иван Матвеев уже твердо закрепился в роли фаворита большинства гонок в Невской губе.  В 18 лет он успешно сдал экзамен на звание яхтенного капитана.

По рассказам самого И.П.Матвеева, особенно значимым для его становления был 1934 год. Двадцатилетний яхтсмен окончил  мореходные курсы при Военно-морской академии и экстерном  сдал экзамен на диплом штурмана торгового флота в Ленинградском мореходном училище.   
По рекомендации   авторитетных яхтсменов Н.Ю.Людевига  и  В.Г.Щепкина  молодой моряк получил назначение на престижную  для него должность капитана учебной парусной шхуны «Ганс». Ему было доверено на  практике обучать морскому делу студентов Гидрографического института Главсевморпути.
В конце лета, когда Матвеев был в плавании за пределами Финского залива, в Ленинград, неожиданно для местных яхтсменов, прибыли две шведские яхты.
Оказалось, что появление шведов санкционировано высокими инстанциями на государственном уровне и было  первым визитом в Ленинград,   официальной спортивной делегации.   Матчевая встреча  яхтсменов Ленинграда и Швеции приобрела оттенок политической значимости.   Сомнений в том, кто должен быть во главе советского экипажа, ни у кого не было.

Командование Балтийского флота срочно направило в море,  на поиски шхуны «Ганс», быстроходный эсминец. Через сутки Матвеев, едва сойдя с трапа боевого корабля, оказался за рулем незнакомой для себя шведской яхты.

Многие годы спустя трудно оценить спортивный уровень той встречи, но  победа экипажа Матвеева в первых для советских яхтсменов международных гонках стала  событием в спортивной жизни Ленинграда и имела позитивные последствия.  Имя двадцатилетнего капитана обрело широкую известность.

В те годы развитие его спортивного таланта сдерживалось отсутствием системной подготовки. Общесоюзных гонок в стране практически не было, а о зарубежных регатах тогда даже и не мечтали.
В 1936 году делегированный от Ленинграда в состав вновь образованной Всесоюзной секции парусного спорта Матвеев принял непосредственное участие в подготовке программы обучения яхтенных рулевых и капитанов, методических документов по организации и проведению всесоюзных соревнований.  В этом же  году  состоялся второй по счету, а фактически первый полноценный, чемпионат СССР.   Убедительная победа Матвеева в гонках килевых яхт была бесспорной.

В следующем году  чемпионат страны не проводился, а в 1938 году Матвеев повторил свой успех в чемпионате страны, попутно выиграв  звания чемпиона ВЦСПС, сначала в гонках килевых яхт, а затем и швертботов.  Чемпионских титулов он тогда был способен завоевать много, но следующего чемпионата СССР пришлось ждать долгие семь лет.

Не меньшим мастерством блистал  Матвеев и зимой, в гонках буеров.  Всесоюзных чемпионатов до войны не проводилось, но фиксировались рекорды скорости. Рекорд Матвеева 1939 года (84 км/час) почти на 20 км/час оказался выше прежнего, установленного его учителем В.Г.Щепкиным.

Позднее он довел рекордную скорость буера до 103 км/час.  Из довоенной жизни буеристов ему запомнился  март 1937 года,  когда буер Матвеева с огромным портретом Сталина на парусе был во главе флотилии из   50 ледовых яхт, первыми встретивших у Кронштадта ледокол «Ермак» с членами экспедиции И.Д.Папанина на борту.
Свой авторитет Матвеев поддерживал не только победами в гонках.  Как всесторонне эрудированный моряк, он в 1938 году был избран председателем городской квалификационной комиссии, преподавал  на   курсах  яхтенных  капитанов,  учил студентов Института физической культуры им. П.Ф.Лесгафта.

Мрачная сторона действительности предвоенных лет не обошла стороной и Матвеева.  Только в конце жизни он рассказал самым близким людям, что в канун финской войны был арестован по ложному доносу и провел более месяца в изоляторе НКВД на Литейном проспекте.  Известного спортсмена и начальника учебной части крупнейшего яхт-клуба страны нещадно избивали, требуя признания в антисоветской деятельности. Ничего не добившись, его неожиданно выпустили, сняв все обвинения. Кто и о чем написал донос на человека, ничего, кроме парусных гонок,  не знавшего, так и осталось неизвестным. Возможно, что подозрение вызвало знание им финского языка и контакты с яхтсменами соседней страны.  На дальнейшей судьбе Матвеева арест, к счастью,  не сказался.

Закономерным итогом довоенного периода жизни Ивана Матвеева стало присвоение ему в 1940 году, первому из советских яхтсменов, почетного звания «Заслуженный мастер спорта СССР». В том же году он стал судьей всесоюзной категории.

С первых дней Великой отечественной войны многие ленинградские яхтсмены, по инициативе контр-адмирала Ю.А.Пантелеева, оказались мобилизованными в специальное подразделение, вошедшее в систему  морской обороны города. Командиром подразделения назначили И.П.Матвеева, ставшего офицером флота.
Первое серьезное боевое испытание необычного отряда не заставило себя ждать.  В середине сентября 1941 года в командование Ленинградским фронтом вступил генерал армии Г.К.Жуков. Одним из первых своих распоряжений на новом посту он приказал контр-адмиралу Ю.А.Пантелееву обеспечить высадку тактического десанта в тыл фашистской группировки на южном берегу Невской губы, в районе Стрельны.  Выслушав доклад адмирала о подготовке десанта, Жуков усомнился, что «какие-то яхтсмены» способны обеспечить скрытную доставку бойцов к занятому врагом берегу. В день операции он лично прибыл в яхт-клуб на Крестовском острове, где были собраны все плавсредства. Выслушав доклад ответственного за высадку первой группы десанта старшего лейтенанта Матвеева, командующий фронтом предупредил  последнего о том, что его ждет в случае провала операции.

Яхтсмены справились со своей задачей. Малый флот без потерь прошел по мелководью, в кромешной тьме и уже под обстрелом высадил около двухсот бойцов во вражеском тылу, прямо в парке у Константиновского дворца.
После операции,  Жуков, убедившийся в надежности яхтсменов, наградил их командира, старшего лейтенанта Матвеева ценным подарком – охотничьим ружьем.  За первым десантом в течение нескольких дней парусники  обеспечили высадку в разных точках берега еще трех групп.  Трагическая судьба осенних десантов известна, все бойцы погибли в схватках с врагом. Вины Матвеева и его боевых друзей-яхтсменов в этом нет. Полученное им из рук прославленного полководца ружье хранится ныне в Центральном военно-морском музее.
К концу октября, часть бойцов отряда была отправлена на Ладогу, где им предстояло  участвовать в обеспечении легендарной Дороги жизни.  Матвеев остался в осажденном городе.

В первую блокадную зиму лед сковал Невскую губу раньше, чем обычно.  Главный фарватер, связывавший Кронштадт с Ленинградом – Морской канал, на всем  протяжении  оказался под прямым обстрелом вражеских орудий, стоявших всего в 1,5-2 километрах от него. Проход каждого корабля по фарватеру  стал сложнейшей боевой операцией.  В довершение этого возникла опасность тайного минирования фарватера  со льда и проникновения  в город диверсионных групп.

Патрулирование фарватера  было  поручено буеристам,  во главе с И.П.Матвеевым.  На первых порах несущиеся по льду буера, вооруженные ручными пулеметами, отбили у врага всякую охоту появляться на важнейшей для флота коммуникации. Вылазки фашистов на лед временно прекратились. По мере увеличения толщины снежного покрова буерам становилось сложнее передвигаться и немцы стали снова выходить на лед.  В один из дней вышедший в дозор  буер Матвеева потерял ход и оказался в окружении четверки фашистов, одетых в маскхалаты. Каким-то непостижимым образом ему удалось выйти из этого сложного положения невредимым, оставив врагов лежащими на льду. Случай подробно разбирали в Особом отделе КБФ, но претензий к Матвееву не было. Рассказывать подробности этой истории после войны он не любил.

Летом 1942 года командование КБФ приняло решение организовать основную связь Кронштадта с Ленинградом по мелководным, но более отдаленным от вражеской артиллерии фарватерам вдоль северного берега –Петровскому и Елагинскому.  Здесь навыки яхтсменов, с их знанием местной лоции, с их умением ориентироваться на воде в отсутствии навигационной обстановки, оказались совершенно незаменимыми. Боевые корабли и грузовые транспорты буквально ползли по дну, поднимая винтами тонны ила, но за две навигации случаев посадки кораблей на мель не было. Иван Матвеев лично обеспечил проводку четырех  глубокосидящих подводных лодок.
После снятия ленинградской блокады яхтсмены, вместе с флотом, двинулись на запад. Очищали фарватеры от мин, освобождали прибалтийские порты.

После расформирования отряда яхтсменов капитан-лейтенант И.П.Матвеев командовал одной из гидрографических частей Балтийского флота, восстанавливающих фарватеры и навигационную обстановку в Финском заливе.  В 1945 году выезжал в Германию, где участвовал в комиссии по передаче из германских яхт-клубов в советские парусных яхт и вспомогательных судов. Этот трофейный флот сыграл  существенную роль в становлении послевоенного парусного спорта в СССР.  

Боевой путь Ивана Матвеева отмечен орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1 степени, Красной звезды, многими медалями.  

Уже  осенью  1945  год  Всесоюзная парусная федерация провела свой первый послевоенный чемпионат СССР. Матвеев победил в нем дважды, сначала выиграв гонки на килевых яхтах, а затем и на швертботах. Тот же результат он повторил и год спустя.  

Конкуренция на гоночных трассах несравненно выросла. В число участников всесоюзных соревнований влились гонщики балтийских республик, имевшие до войны европейскую известность: Н.Векшин и Э.Кузманов из Таллина, Е.Канский из Риги.

Серьезными конкурентами стали Д.Коровельский, К.Александров, В.Горлов, И.Чернаенко, Э.Стайсон,  Н.Ковригин, М.Бобрицкий. Росло мастерство гонщиков нового поколения: В.Попеля, Ю.Шаврина,  Б.Хабарова.    
Победы в  гонках, на льду и на воде, все чаще приходилось делить с соперниками.
Двадцать послевоенных лет Иван Матвеев оставался в элите парусного спорта, пока годы не взяли свое.
В его победном активе остались одинадцать побед на чемпионатах СССР по парусу, четыре золотых медали буерных первенств,  восемь побед  в  Балтийских регатах, победы за рубежом на регатах в Хельсинки,  Сандхамне и  Варнемюнде.   Был он и капитаном сборной СССР  на Олимпийских играх в Хельсинки и в Мельбурне.

Всего за свою долгую спортивную жизнь Иван Матвеев выиграл более ста регат и победил в пятистах отдельных гонках.   

Выступать в экипаже Ивана Матвеева было большой честью для любого яхтсмена.
В его команде в разные годы выступали известные яхтсмены:  Юрий Голу-бев, Виктор Горлов, Петр Толстихин и многие другие. Сам Матвеев всегда считал своим главным шкотовым Андрея Мазовку, отважного танкиста, про-шедшего с боями от Курска до Берлина. Большинство побед,  на воде  и на льду,  он одержал вместе со своим верным другом.

С  1954 года  и до демобилизации в 1967 году капитан 2 ранга Матвеев  занимал должность начальника Ленинградского яхт-клуба  Военно-морского флота.

В 1969 году И.П.Матвеев вернулся в свой родной Центральный яхт-клуб и стал капитаном учебной парусной шхуны «Ленинград».
В этом качестве последний парусный капитан ушедшей эпохи  прослужил любимому делу до  своего последнего дня.

Иван Петрович Матвеев ушел из жизни 5 июля 1984 года после   тяжелой болезни, едва перешагнув рубеж своего 70-летия. Похоронен  он в Санкт-Петербурге, на Северном кладбище.
Значимость Ивана Матвеева в развитии отечественного парусного спорта не ограничивается его многочисленными победами. Обладая сильным характером и непререкаемым авторитетом, он, как никто другой,  много сделал для становления парусного спорта в советском Военно-морском флоте,  участвовал в создании системы  военных яхт-клубов на всех флотах.

В его родном Ленинграде сотни юношей и девушек каждую весну приезжали на спортивные праздники  в яхт-клуб на Петровской косе, чтобы увидеть прославленного яхтсмена, принимающего парады спортивной флотилии, побеждающего в гонках, получающего призы.   

В том, что именно в эти годы  сформировался золотой кадровый фонд ленинградского парусного спорта, обеспечивший его развитие на десятилетия вперед, велико влияние личности Ивана Матвеева.
Легенда парусного спорта  Иван Петрович Матвеев четверть века по праву считался  флагманом советского парусного спорта.  Он заслуженно был уважаем своими современниками, а значит должен оставаться  и в памяти потомков.

Автор: Перфильев С.В.
В статье использованы воспоминания И.П.Матвеева, фотографии и материалы из его личного архива